В БАБРуйск приехало животное

Итак, бабр приехал.

Если честно, добавить к сказанному за последнюю неделю по поводу пришествия бабра практически нечего, а высказаться обязательно надо, ибо, вне всякого сомнения, свершилось главное городское событие осени.

Чтобы сказать хоть что-нибудь новое, вспомню одну свою знакомую, которая когда-то изучала английский язык, и муж подарил ей электронный переводчик. Дело было давно, до массовизации Интернета и даже сотовой связи. То есть подарок был дорогой и очень полезный. Знакомая рассказывала мне, что все люди, которым она похвасталась подарком, поделились на две категории. Те, кто первым делом набирал в нем матерные слова с целью проверить: переведет или нет? И те, кто этого не делал. Так и иркутяне на этой неделе разделились на две категории. Те, кто первым делом полез осматривать промежность бабра на предмет половых признаков, и те, кто не стал этого делать. Признаков, как уже известно, там не было.

Не буду скрывать, когда явился бабр, я собирался узким и проверенным кругом изысканных эстетов проехаться по депутатам городской Думы, гордо отказавшимся от оригинального проекта знаменитейшего скульптора Даши Намдакова, и выбравших более канонический вариант бабра - с хвостом, величественным словно труба Шелеховского алюминиевого завода, и ликом, неуловимо напоминающим облик эксгубернатора Дмитрия Мезенцева. Увы, получить от ёрничания полное коллективное удовольствие мне не удалось. Довольно много запланированных единомышленников единомышленниками не оказались. Бабр от Намдакова показался им ужасным, даже халтурным, а монстр, вооруженный хвостом, ластами и убиенным соболем, показался вполне приемлемым.

Так что остается мне высказать некоторое частное мнение.

Отказ нашей городской Думы от проекта Намдакова это история из хорошо известного ряда: Иркутску не подошел режиссер Кокорин, Иркутску показался лишним театр Шевченко, Иркутску помешал режиссер Иван Вырыпаев. Заметим, что до этого наш город последовательно искоренял в себе все, что заслуживало внимания из сферы театральной. Теперь он взялся за изобразительно искусство. Ну что же? Хоть какие-то перемены.

Честно сказать, я не готов винить городских депутатов в том, что они ничего не понимают в искусстве и потому их не устроил бабр Намдакова, в котором была и тончайшая ирония (антипафосность) и феноменальное пластическое взаимоотражение хищника (бабра) и жертвы (соболя). В конце концов депутаты стоят на страже городских интересов, а хвост-труба того бабра, что приехал в наш «Бабруйск», для защиты интересов города наверное будет понадежнее пусть и длинного, но тощего хвоста бабра от Намдакова.

Мои вопросы и претензии касаются в основном различных групп так называемой общественности, в первую очередь тех, кто заполняет собой аж две общественные палаты – областную и городскую. Вы-то куда смотрели? Вам-то не стыдно за произошедшее?

Впрочем, и тем, и другим - и депутатам, и общественникам - я хотел бы поведать одну историю. Историю из шестнадцатого века.

Осенью 1504 года на площади Синьории в городе Флоренции появилась мраморная статуя абсолютно голого мужика. С половыми признаками. Это начало XVI века – практически средневековье, со всем набором церковного мракобесия. Но флорентийцы поставили статую голого ветхозаветного царя Давида на главной площади города, рядом со зданием, в котором сидело правительство Флорентийской республики.

Почему полтысячелетия назад мракобесные флорентийцы решились на такое? Сложно сказать. Могу предположить, что они поняли, что Давида изготовил великий Микеланджело, что не будет всех их, не будет самого великого мастера, но Давид останется.

Почему в начале XXI века просвещенные «бабруйцы» отказались от бабра, пусть и не канонического формата, но изготовленного одним из величайших мастеров нашего времени? Не знаю. Наверное, потому что «бабруйцы». Были бы иркутяне – не сделали бы такого никогда.